150 тысяч костюмов в одном месте: как в театре справляются с громадным гардеробом

В Калужском драматическом театре хранятся тысячи костюмов — невероятных, фантазийных. Иногда это целые конструкции.

У художника по костюмам Оксаны БОГДАНОВИЧ ни минуты свободной. Оксана — профессиональный художник–модельер, закончила Московский технологический институт лёгкой промышленности (сейчас это Университет дизайна и технологии). С театром сотрудничает уже 25 лет, создала костюмы более чем к 30 спектаклям. Роскошные наряды в «Хрустальном башмачке» — её рук дело.

— В «Хрустальном башмачке» была большая работа: два  состава и много массовки, поэтому сшили около 90 костюмов. А на то, чтобы их украсить, ушло 3 тысячи страз, — рассказывает Оксана. — После того как выбирается пьеса, мы встречаемся с режиссёром и художником-постановщиком и решаем, какими будут стилистика, цветовая гамма, образы. Затем я подробно выписываю, когда герой вошёл, куда сел, что достал, — от этого зависит выбор костюма. Если он пришёл с улицы  — то в какое время года и нужна ли ему верхняя одежда. Делаю наброски. Обсуждаем всё с режиссёром, иногда и актёры что-то подсказывают. Затем эскизы отрисовываю в цвете и иду с ними в пошивочный цех. Ткани  покупаю в калужских магазинах, у нас с ними хорошие отношения: если нам что-то надо, они привозят. Бывает, что сами расписываем ткань. Вот  нужен был плащ в крупный горох, не нашли, и девочки из декорационного цеха расписали для нас ткань.

Обязательно смотрим костюм на сцене. Иногда что-то доделываем, «поддуваем» по цвету — это когда нужно старины добавить в ткань, подкрашиваем серой, жёлтой краской.

Для нового спектакля «Комедия богов», премьера которого состоялась 27 марта, сшили 100 костюмов. Там много доспехов, я ещё с ними не сталкивалась. Придумываем, как сделать, расписываем, «поддуваем». Сложность в том, что актёры в них летают, дерутся, падают  — надо, чтобы всё было крепко и удобно.

В жизни такое не сошьёшь

Над античными нарядами, доспехами к «Комедии богов» колдуют в пошивочном цехе.

— Здесь у нас 5 человек, — мастерица показывают новые костюмы-туники. — И хотя бывает, всего месяц отводится на пошив, всё успеваем. У нас нет художника-технолога, только два главных закройщика. Как  сделать все замудрённые детали, сами придумываем. И шьём костюмы, и расшиваем, ведь у нас девушки играют, пока в декрет не уйдут! А потом возвращаются, и мы опять всё ушиваем.

Самые сложные костюмы — исторические. Это  не современную юбку шить — метраж другой, лиф, который целиком дублируется! Сейчас ткань можно дублерином проклеить, а раньше стирали простыни и прокладывали ими воротники, подборта — уплотняли. Косая беечка продаётся, а раньше вырезали по косой, заутюживали. Китовый ус для корсетов тоже ушёл в прошлое, наверное, только в коллекциях Александра Васильева встретишь.

Над «Хрустальным башмачком» работали с огромным удовольствием! Парча, бархат, платья стразами украшали, кружевами, тесьмой. Кстати, лет 40 назад у нас «Золушка» уже  шла  — с народной артисткой Полиной Ванеевой. Замечательный спектакль был, его даже в вечернее время показывали для  взрослой публики.

В цехе есть и свой дизайнер, не хуже Вячеслава Зайцева — Юрий ЛОХАНОВ.

— Я работал в ателье, при советской власти был закройщиком 1-го класса, шил мужские вещи. Не знаю, почему, но с детства хотел стать портным. Потом ателье закрылось, а я знал девчонок, которые в театре работали, и попросился к ним. Вот уже 10 лет работаю здесь, мне нравится. В год бывает 6–7 новых спектаклей, и к каждому нужны костюмы. Я шью только мужские, хотя могу и женские. Интересно, потому что приходится делать такие вещи, которых в обычной жизни не бывает. Вот выкладываю на манекене замысловатый воротничок, который художник Оксана Богданович нарисовала: придумываю, как лучше сделать. Постоянно фантазируем!

Вещи впитывают все эмоции актёров

За сохранностью нарядов следят костюмеры. Заглядываем в их владения.

— Больше 150 тысяч костюмов в театре, — зав. костюмерным цехом Ирина ЧЕРКАСОВА ориентируется в этих тысячах, как рыба в воде. — Здесь, в костюмерной, большая часть нынешнего репертуара, чтобы не надо было бегать на склад. Костюмы висят, где возможно, потому что места мало, а костюмов много. Мы за ними следим — стираем, штопаем, гладим… Одеваются артисты сами, но, если костюм сложный, крючки сзади, мы им помогаем. Все костюмы подписаны. Вот сапоги Игоря Корнилова — 47-го размера. А вот лапти из «Лодки», настоящие. Видите, лыко со временем протирается, подошву подшивали, и профилактика стоит, чтобы они не скользили. У нас есть прекрасный мастер Виталий Назаров, который шьёт обувь, ремонтирует. В театре обувь изнашивается быстро. Совершенная мистика: если в спектакле действие происходит, например, в течение трёх лет, туфли за пару спектаклей снашиваются так, будто их действительно носили три  года. Это реальный факт. Туфли переживают все актёрские эмоции, нервы тратят на сцене.

Лапти для спектакля «Лодка» ремонтировали уже много раз.

После каждого спектакля проверяем костюмы, потому что у кого-то они в гриме, или пуговица потерялась, или что-то порвалось. Обязательно стираем: актёры работают на износ, у мужчин рубашки хоть выжимай. А Игоря Корнилова в спектакле «Играем в дружную семью» мало того, что водой поливают, ещё и всякими продуктами пачкают. Стираем рубашки с отбеливателем, но от этого они портятся. Каждый раз я мучаю Оксану Богданович, что Корнилову нужны новые рубашки большого размера. И она идёт и покупает.
 
Камзол Леонида Клёца для спектакля «Соперники» и женский костюм для «Ивана  Васильевича: назад в будущее».
 
Лапти для спектакля «Лодка» ремонтировали уже много раз.

Ирина ЧЕРКАСОВА может рассказать историю каждого костюма. У неё в руках — наряд заслуженной артистки РФ Надежды Ефременко из спектакля «Поминальная молитва».

Актриса, преподаватель вокала Ольга ПЕТРОВА:

— Мне повезло, художник по костюмам Оксана Богданович всегда хорошо меня одевает — элегантно, стильно. Но есть одно исключение… Это костюм, который я терпеть не могу, — в спектакле «За двумя зайцами»: металлическая конструкция на животе, а сверху ещё две юбки! Очень тяжело и неудобно. И с этим надо бегать, прыгать, танцевать.

Замечательные, интересные вещи создавала Эля Невинная. Я любила её костюмы для «Женитьбы Фигаро», для «Лодки».

На спектакль «Если любишь — найди» много вещей приносили из дома, потому что они должны подходить под  определённое время. Если сшить, будет видно, что  вещь новая. Заведующей пошивочным цехом тогда была Галина Борисовна, её уже нет с нами — так она свою юбку отдавала, и я долгое время танцевала в ней. Спектакль идёт уже 16 лет, некоторые вещи износились, их  перешивали. И специфика этой постановки в том, что  надо переодеться за 40 секунд, — «перейти» из одного времени в другое. Поэтому всё сделано удобно. Открою секрет: у мужчин даже штаны на липучках.

Актёр Сергей Вихрев:

— Иногда для спектакля подбирают что-то из старых костюмов. Так было с одной из наших лучших постановок на малой сцене — «Гупёшкой». Там все одеты очень просто, даже бедно. У меня какая-то идиотская рубашка, такие же брюки, халат, сшитый из шторы. Но этого требует замысел пьесы.

А для «Соперников», например, с атмосферой ХVIII века нужны костюмы, соответствующие эпохе. И они получились эффектными, удобными, даже нам, мужикам, приятно их надевать. Эти костюмы мы часто используем на городских праздниках на Театральной площади. И, конечно, такие вещи надо уметь носить, это определённый труд, опыт. Исторический костюм требует осанки, важно соответствовать. Ещё в «Соперниках» у нас шляпы с большими полями. И мало того, что следишь за тем, что происходит на сцене, но ещё стараешься работать со светом так, чтобы лицо не закрывала тень от полей шляпы.

В «Отчаянных мечтателях» — сложные, полуабсурдистские–полуклоунские костюмы. Необычайно интересные, придумала их художник Людмила Некрасова. Мы сейчас с этим спектаклем на Кипр поедем. Если вы не видели «Отчаянных мечтателей», ближайший спектакль  — 31 марта. Приходите.

Актриса Ирина Жёлтикова:

— Костюм — это определённая мистика, он помогает актёру перевоплотиться. Когда я училась в Ярославском театральном институте, на первых курсах костюмы у нас запрещались, только чёрное боди, чтобы мы могли из себя максимально всё выжать.

Костюм может полностью изменить человека. Ещё в школе я однажды поспорила с подружкой, что пройду в 6 часов вечера по улице и она меня не узнает. В то время я жила в Воротынске, и вечером по улице там от силы 10–15 человек ходит. И вот ровно в 6 часов она стоит в назначенном месте, всматриваясь в прохожих. Я переодеваюсь в бабушку — беру какие-то старые мамины вещи, костыль, прохожу мимо, и она меня не узнаёт. Именно костюм сделал образ, потому что тогда я никаких актёрских секретов не знала, просто была школьницей с бурной фантазией.

Из театральных работ больше всего мне запомнился костюм для спектакля «Шум за сценой». Мой персонаж раздевается и остаётся в чулках, трусиках и бюстгальтере. Многие коллеги тогда говорили: «Ну как ты можешь себя свободно чувствовать, ведь весь спектакль бегаешь практически голая?» Но у автора пьесы именно на этом всё строится, нельзя было надеть, например, халатик и ходить в нём. Здесь игра на грани, важно не скатиться в пошлость. Спектакль ставил замечательный режиссёр Константин Солдатов, который очень нам помогал. И это одна из моих любимых работ, к сожалению, постановка уже не идёт.

У меня нет костюмов, которые не нравились бы. У нас очень хороший коллектив. В том же «Шуме за сценой» мне приходилось несколько раз снимать платье, и молния часто застревала. Девочки из «пошивки» всё быстро меняли, что-то зашивали, подделывали.

И, конечно, очень интересные костюмы в сказках, они совершенно сумасшедшие. В спектакле «Алисе в Стране чудес» есть Пузыри: такая конструкция, из которой торчат только голова и ноги, а ты должен ещё как-то играть. Это забавно, классно, и детям нравится.